Цветы - Ваш любимый журнал

Во Франции существует понятие «забытый сад» (jardins d'oublie), примером которого является сад в Северной Бургундии, созданный в конце XVII века в местечке Мутье-Сен-Жан (Moutiers-Saint-Jean). В эпоху Меровингов эти земли принадлежали богатому аббатству и, находясь на пути из Осера в Дижон, были исхожены вдоль и поперек паломниками и торговцами.

Сад похож на своего хозяина. После экскурса в историю семейства Кёрдеруа (Coeurderoy) становится понятным некоторый сумбур планировки: все-таки в каждом вольно или невольно сказывается дух предков.

Владельцы сада Кёрдеруа — представители третьего сословия, люди, сделавшие себя сами. Первый Кёрдеруа, Этьен, упомянут в исторических хрониках 1392 года как скорняк. Через сто лет упорной работы и накопления капитала семейство Кёрдеруа было отмечено на ниве юриспруденции и судейства. Перед революцией Кёрдеруа уже занимали высшие посты в парламентах Дижона и Нанта. В XV—XVIII веках в каждой из 13 провинций Франции существовал  собственный парламент (Верховный суд), функционировавший от имени короля. Места в этих синекурах представители третьего сословия могли передавать по наследству своим детям, выплачивая определенную подать королю. Кроме того, эти должности продавались и покупались. Перед Французской революцией власть парламентов достигла апогея: они могли назначать губернаторов, издавать указы от имени короля и даже объявлять мобилизацию в случае войны. Должность Жана Кёрдеруа (1627—1709), президента парламента Бургундии, можно перевести на современный язык как «председатель Верховного суда Бургундии». Президент Кёрдеруа, занимая столь высокую должность, имел, по крайней мере, два приемных дома; они сохранились до наших дней. Это так называемый Отель Кёрдеруа в Дижоне (по месту службы) и дом в родном Мутье-Сен-Жане. Последний находился на Почтовой улице недалеко от сада.

С высоты птичьего полета сад напоминает шкуру, разложенную на столе скорняка. Вероятно, отсутствие голубой крови у Кёрдеруа делает сад хаотичным: богатство архитектуры сочетается здесь со странным растительным наполнением. С юга к территории сада примыкает почти квадратный участок с прямолинейными посадками плодовых деревьев и ягодных кустарников. Далее на юге виден еще один огороженный каменной стеной прямоугольный сектор. Создается впечатление, что сад прирастал новыми наделами земли, которые присоединялись то справа, то слева к основному участку.

Сад Кёрдеруа окружен каменной стеной с девятью орнаментальными воротами, на которые водружены подчеркивающие бургундский стиль каменные шары. На одни ворота приходится по три шара, с которыми перекликаются словно бы скатившиеся со стен на лужайки кругляши стриженого самшита. Вообще, в саду господствует цифра 3: три шара на портиках, три самшитовых куста, три куста роз. Три шара постоянно видны из многих уголков.

Нынешний слегка запущенный вид места нисколько не умаляет былого величия: за бурьяном и неухоженными газонами угадываются контуры некогда великолепного творения рук человеческих. Две основные части сада, верхняя и нижняя, разделены Круговой дорогой. Раньше она была дозорной и окружала Мутье-Сен-Жан. Перпендикулярно главной оси второй террасы, на третьем уровне, находится сад с гротом и нимфами. Южная часть сейчас принадлежит почте, ворота в нее были замурованы в XIX веке.

В эпоху расцвета в саду Кёрдеруа было несколько водоемов и бассейнов, различавшихся формами, размерами и предназначением. Сохранились только некоторые из них. На второй террасе виден круглый бассейн, где раньше бил фонтан. Вся водная система была взаимосвязана, функционируя на естественном перепаде высот. От Отеля Кёрдеруа в сад вел подземный туннель под дорогой. Сейчас попасть туда можно через импозантный портик, выполненный в технике кладки с чередованием гладких и карстовых камней (последние эстетично «старят» стену). Каменная кладка окутана лишайниками и разнообразными папоротниками.

Каменная архитектура сада Кёрдеруа по существу представляет собой альпийский сад, рокарий. Каких только камнеломок, иберисов и очитков не встретишь на древних стенах! В тенистых углах и гротах привольно чувствуют себя мхи, разнокалиберные папоротники и прочая влаголюбивая растительность. На верхней террасе, самой узкой, протянувшейся между двумя высокими гротами, находится зеленая аллея. С одной стороны она ограничена каменной стеной, укрытой старинными розами, с другой — линией сужающихся вверху невысоких колонн. Завершает этот парад строй роскошных юкк нитчатых (Yucca filamentosa), чередующихся с кустами роз красных оттенков. С начала июля и до конца лета юкки увенчаны пышными султанами белых соцветий. Эти выходцы из Северной Америки уже много лет прекрасно себя чувствуют на хорошо освещенной каменной террасе. Выживать и размножаться в естественных условиях растению помогает симбиоз с юкковой бабочкой (tegeticula yuccasella). Когда цветки юкки раскрываются ночью, на их аромат слетаются большекрылые насекомые, переносящие на хоботках пыльцу. Бабочки не только опыляют цветки, но и откладывают в них яйца. Вылупившиеся личинки питаются созревающими к тому времени семенами. Значительная часть семян сохраняется для дальнейшего размножения юкки. Гусеницы становятся бабочками, и все повторяется.

В плодовом саду Кёрдеруа сохранились старинные кусты красной смородины, до сих пор обильно плодоносящие. Черная смородина почти выродилась, ее ряды напоминают шеренгу старых солдат, которые, однако, еще помнят былые сражения. Да, смородине есть что вспомнить! Если вина производятся по всей Европе, то главный ингредиент коктейля «Кир» — ликер «Крем де Кассис» из черной смородины делают только в Бургундии.

Параллельно посадкам черной смородины расположен трехрядный малинник. Какие это сорта, точно никому не неизвестно, но что растут они здесь с незапамятных времен, мне подтвердил нынешний владелец сада, не имеющий особого отношения к славным судьям-воротилам. Малина сохранилась на одном месте без должного ухода благодаря симбиозу корневой системы кустарника с микоризой грибов, повышающей эффективность всасывания питательных веществ из почвы.

Вдоль стен Кёрдеруа выстроились «распятые» груши. Это их обычное состояние в классических французских садах. Формирование кроны в виде шпалеры, прижатой к стене, позволяет экономить площадь, упрощает сбор урожая и создает почти идеальные условия по освещенности и равномерному прогреву дерева. Кроме того, шпалеры придает особую декоративность каменным стенам в зимнее время.

Форма кроны дерева на шпалере носит название «пальметта»; слово заимствовано из истории архитектуры: так называется растительный орнамент, напоминающий структуру листа пальмы, который применялся зодчими в Древнем Египте. Из всех плодовых деревьев груша легче других переносит обрезку и деформацию ветвей, сохраняя при этом плодоношение. Во французских садах чаще всего применяются горизонтальные пальметты, U-образные, веерные и «пальметты Верье в шесть веток». Последний вид пальметты самый декоративный, хотя плодоношение груш наступает спустя 14 лет. Проще всего делать пальметты из груш старинного сорта 'Вильямс', выведенного в 1770 году в Англии.

На стенах сада Кёрдеруа видны шпалеры виноградной лозы. Так во Франции выращивают самые ценные сорта столового винограда, особенно известный сорт 'Ле Шасела де Томери', который зимой подавался в Версале. Этот виноград поставляли и ко двору русских царей. После демократизации власти во Франции виноград этого сорта стал продаваться в знаменитом парижском магазине «Фошон».

Сорт 'Шасела', появившийся в 1730 году в деревушке Томери, имеет золотистые сладкие ягоды и обладает уникальной лежкостью в естественном состоянии, сохраняясь почти до мая. Такое длительное сохранение вкусовых и эстетических свойств ягод связано со специальной технологией хранения и выращивания лозы.

В саду Кёрдеруа можно изучить особенности выращивания лозы на «кордонах Шармё», то есть на каменных стенах. Во-первых, достаточно длинные лозы высаживаются вместе с более низкорослыми пальметтами груш. В саду этот способ совместного выращивания на шпалерах винограда и плодовых встречается часто. Во-вторых, стена сверху прикрыта керамическим козырьком из двух рядов плитки, защищающей тянущуюся вверх лозу от обильных дождей. В октябре 

срезается часть лозы с одной-двумя гроздьями и помещается в бутылочку с водой, которая, в свою очередь, размещается в вертикальных стеллажах под наклоном в 30 градусов, в так называемый кав. Стеллажи установлены в темном подвальном помещении Обычно такие помещения находятся непосредственно в саду, идеальный вариант — кав, выполненный в виде штольни в естественном склоне горной породы. Здесь поддерживается естественная температура около 10 С, влажность и вентиляция. В саду Кёрдеруа мы можем увидеть вход в кав со второй террасы.

За садом Кёрдеруа всегда ухаживал садовник, имеющий высший садовый «титул» во Франции — «Пять веток», что сродни маршальскому званию в армии. Так, всемирно известный сад Вильяндри сейчас обслуживает месье Португез, который скромно называет себя «почти четыре ветки». В старые времена должность садовника была очень почетной. Достаточно сказать, что в Версале она являлась «номенклатурой» короля. Секреты ремесла передавалась от отца к сыну, а «ветка» в этой табели о рангах присваивалась, если садовник овладевал одним из основных направлений: огородничеством, разведением растений, выращиванием деревьев, цветоводством или обслуживанием садов и парков.

В Кёрдеруа можно встретить множество старинных образцов садовых инструментов. При всем их разнообразии существует пять главных, без которых не может обойтись настоящий садовник. О них писал Ле Квентин в своей знаменитой книге «Инструкция по садам...». Это лопатка (совок), вилы, штыковая лопата, секатор и тачка.

Пасмурная погода стояла в июльский день, когда я посетил сад Кёрдеруа. Запущенность сада, я бы сказал, его легкая «небритость», если судить по газонам, навевала противоречивые чувства. Но все равно от сада веяло удивительной умиротворенностью и любовью. Облака плыли так низко, что было непонятно, то ли они прикрывают сад от всех невзгод, то ли заманивают на свои воздушные перины, чтобы унести в страну счастья. Ведь по-французски «быть на облаках» (dans les nuages) означает быть счастливым, пребывать в состоянии надежды и приятного ожидания.

Сергей Карепанов, фотографии автора